Донецкие пальмы ожидают новоселье

Донецкие кокосы и бананы ждет новоселье — строители заканчивают работы на обновленном куполе над главной оранжереей ботсада. Здесь по центру «живет» десятиметровая финиковая пальма, и чтобы дереву дышалось привольно, конструкцию делают по-настоящему монументальной: диаметром 24 и высотой 17,5 метров (на 2,5 метра выше старого купола).

А пока крыша не готова, флористы оберегают своих любимцев от опасностей стройки — обильно обрызгивают стволы и листья деревьев водой, чтобы их не повредили искры от сварочного аппарата.

Полная реконструкция оранжереи вместе с котельной и водопроводом обойдется в 17 млн грн. — монтажники используют самые современные технологии и материалы.

«Раньше каркас был из швеллеров, которые за 30 лет использования практически насквозь проржавели. Теперь крепим герметичные трубы, куда при всем желании не просочится дождь, плюс еще в несколько слоев красим их водоотталкивающей краской. В эти рамы поставим окна из двухслойного пластика с воздушной прослойкой по центру — они отлично удерживают тепло», — рассказал нам главный инженер ботсада Сергей Зубченко.

До ремонта галереи с десятком тысяч экзотических растений были не слишком похожи на эдемский сад. Чтобы стекла из крыши не рухнули на посетителей, биологи натянули под потолком рыбацкие сети, а по углам расставили «буржуйки».

«Из-за постоянных сквозняков и перепадов температуры зимой наши растения жили так, будто получают 500 грн. пенсии, а нужно заплатить за «коммуналку» и еще купить продуктов на месяц. Бывали совсем тяжелые времена, когда температура в оранжереях опускалась до 4—6 градусов мороза (по нормам, должно быть не ниже +18. — Авт.). Зимой 1997 года из-за заморозков вообще потеряли около тысячи растений: сердце кровью обливалось, когда рубили ценнейшие деревья, а многие тропические семейства с тех пор мы вообще не высаживаем. По крайней мере, до тех пор, пока не закончится ремонт», — оглядываясь по сторонам, говорит заведующая фондовыми оранжереями Ирина Горницкая.

Наша собеседница мечтает сделать под обновленным куполом мини-тропики, которые бы полностью повторяли такой же уголок дикой природы. Чтобы фикусы и пальмы росли не на клумбах с пешеходными дорожками вокруг, как было раньше, а в окружении трав и лиан.

«Конечно же, мы не сможем перенести сюда «кусочек» реки Конго из Африки, но постараемся передать атмосферу, как на ее берегах. Дончане пока не видели настолько удивительных растений — многие из них пускают корни прямо в воздухе», — объясняет биолог.

Закончить купол строители обещают ученым-ботаникам до 1 октября, чтобы похолодание не повредило растения-старожилы.

листья-стаканчики и клейкие щупальца

Главная гордость донецкого ботанического сада — это коллекция фикусов, которая насчитывает 30 видов вечнозеленых деревьев со всех уголков земного шара. Первый фикус для оранжереи в 1978 году Ирина Горницкая принесла из дома — эту монстеру родом из Мексики еще до войны высадила сестра ее отца. За тридцать лет «первенец» обзавелся внушительной компанией экзотических собратьев. Сейчас в ботсаду растет редкий фикус из Индии «Кришну» со свернутыми в конус листьями. В древности эти деревья высаживали около индуистских храмов, чтобы во время засухи боги пили росу из зеленых «стаканчиков». А фикус под названием «Зеленая стена» умеет взбираться на несколько метров в высоту при помощи своих веток-щупальцев с клеем. Такие отростки прилипают даже к абсолютно гладким поверхностям — например, стеклу, поэтому фикус может «захватить» целую теплицу, если за ним не следить.

Экзотические деревья, которые растут в ботаническом саду «с самого рождения», впитывают из почвы иммунитет к нашей экологии и климату, и за стенами оранжереи держатся гораздо лучше саженцев, которые привозят из-за границы уже «взрослыми». А некоторые растения в Донецке вообще шагнули чуть ли не на следующую ступеньку эволюции. Например, один из фикусов во время жестоких заморозков ботсада в 1997 году сначала за одну ночь сбросил всю листву, и биологи уже решили, что не смогут его спасти, как дерево вдруг заплодоносило. «Видимо, минусовая температура у теплолюбивого дерева вызвала такой стресс, что бедный фикус не знал, как себя нужно вести. Перенервничал, и на ветках завязались вполне съедобные плоды величиной с пятикопеечную монету, на вкус они как инжир. Такого поведения наши сотрудники не встречали ни до, ни после той зимы, поэтому можно назвать этот урожай научным феноменом для Донецка», — с грустной улыбкой вспоминает Ирина Горницкая.